А в учебные дни приходят дети и первым делом суют нос в то, что я тут за отчётный период накрасила. Я не прибираю свои текущие работы с глаз долой, пускай смотрят, им полезно.
И вот что я за собой примечаю. Если завтра мы учимся, то я в конце дня стараюсь работу остановить на сколько-нибудь приличном, удачном этапе. Если позволила себе какую-то езду в незнаемое – то стараюсь, чтобы поиски разрешились чем-то таким, что не стыдно показать. Хотя я знаю, что закончить во всяком случае смогу лучше, чем даже самые сильные из учеников, и знаю, что они тоже это знают – и всё-таки стараюсь не показывать им, что на данном этапе в чём-то не уверена, где-то недопоняла-не догнала. Иной раз посижу и после ужина, если до ужина не удалось довести текущую картинку до репрезентативного на данном этапе вида. Хочу быть вся в белом, и даже постоянно вся в белом, и по большей части мне это удаётся.
А дети-то мне, между прочим, постоянно приносят на разборки свою продукцию отнюдь не в белом. И на занятиях постоянно ищут и ездят в незнаемое на глазах у меня и у своих товарищей по подвигу. Они не меньше моего хотят быть все в белом, но им это удается гораздо реже, чем мне.
У них, правда, всякий раз целая неделя на то, чтобы предстать в белом, не то что у меня – день или два между уроками. Но всё равно – они (теперь, пока что, в ожидании будущих благ) подвизаются бОльшим подвигом.
