Почти ровно два года назад был у меня постинг на волнительную тему разумные девы с синдромом Дауна, или китаянки с гайморитом, а с нынешней выставки не могу не подбросить материала к тамошнему тезису:
Антропологические особенности, типаж, свойственный такой-то средневековой школе, происходит не от того, что (как думают американскиеучоные) в таком-то регионе в Средние века народ страдал от одного и того же заболевания. Он происходят от ремесленного приёма, типичного для школы или для отдельной мастерской. «Синдром Дауна», «базедова болезнь», глаза-щелки, орлиные носы, тяжеленные носогубные складки - в каждом регионе, в каждой мастерской было что-то особенное, неприятное для свежего зрителя, но вполне привычное и незаметное для "своих". Постепенно, очень медленно, по мере приближения к академизму, оно выправлялось, приходя к "нормальному, ничем не больному",
Вот три брюссельских автора-современника (с 1450 по 1520), но «болезнь» у каждого своя.
Вот здесь (это Колен де Котер) американскиючоный подумал бы, что у всех брюссельцев в указанный период были седловидные носы.
Вот здесь (Мастер Легенды о св. Екатерине) он решил бы, что весь Брюссель носил китайские глазки, но носы в столице отнюдь не были седловидными.
А вот вовсе сказочное, не могу удержаться от вывешивания сразу многих клейм (но не всех, только тех, до которых дотянулась с камерой) подробнейшего ретабло «Родословие св. Анны» кистей Мастера Вида на св. Гудулу и его (Мастера) мастерской. Брюссельцы, если верить этому ретабло америкаканскомуучоному, были в это время сердечниками, почечниками и алкоголиками, отек Квинке под вопросом.
