Еще один очень известный немец, с которым я только что уточнила свои отношения. Не то чтобы я раньше любила Маттиаса Грюневальда (Готхарта Нитхарта), 1475 – 1528 , скорее наоборот, и раньше не нравился. Но как-то и не возмущал он меня особенно, даже когда подлинники увидела. Удивилась только, как это его умудрялись путать с Дюрером чуть не до конца XIX века.
А тут, на тебе, попались мне целых две его картины, о которых я раньше даже не слышала, в одном вполне глухом городке Таубербишопсхайме, в местном краеведческом музее. Так вот, эти две малоизвестные и средненькие картины меня сразили наповал, все точки над i расставили. Вешаю сюда фрагменты, потому что целого не получилось, картины большие, двухметровые, да и показать хочется именно фрагменты нос к носу.
еще картинки и мысли к ним...
Немцы в это переходное время не всегда умели честно рисовать. С трудом меняли средневековый подход на академический. Понахватаются новых «итальянских» приемов и давай склеивать из отдельных непереваренных фрагментов фигуры, лица, целые композиции, более или менее ловко затирая швы. Грюневальд именно так и действует – но в этих композициях уж совсем топорно, мол, пипл схавает. Вот вам и рубеж XV-XVI веков – диву даешься, насколько современна эта махровая пошлятина. Не знаешь, что всего отвратнее. То ли жесткий, неживой цвет, то ли нагло вздутые, рубленые формы, то ли редкостно неприятная текстура. Ближайшие ассоциации – содержимое помойного ведра или цветной атлас по кожным болезням.
(Уж молчу о личностной характеристике Христа – как, впрочем, и других персонажей. Тут просто не о чем и говорить, художник об этом явно совсем не думал. Просто догонял модное направление.)
С одной стороны – фрагментарное, шизофреническое видение, грубая, натужная лепка формы, случайные членения на складки, дешевый, вульгарный «оживляж» при помощи всяких прорешек и рваностей, общая скука и несвежесть. Зарвавшееся хамство, смрадный стилистический тупик.
С другой стороны – совершенное владение единством большой формы, насущность каждой складки, строгая, но вовсе не сухая динамика, благородство текстуры, благословенное сочетание силы и нежности. Жизнь бесконечная, открытая бесконечному же совершенствованию.
У немцев в живописи в это же время, в XII – XV веках, ничего подобного этому не было, они, варвары этакие, сразу скакнули из готики да в барокко.
И мало кто совершил этот скачок удачно.
Вот я думаю – развитие стилей в Западной Европе само по себе ведь ничего рокового для христианства не несло. То есть не несло бы - если бы не такие вот скачки, так, ради моды...
